I can kill demons. I can crash cars. Things are looking up! (с)
Кое-как заштопала шаблон (насчет Румпеля-сердцееда) на живую нитку. 
Итак, надо думать, за эти двести лет должно было найтись немало девушек, женщин и баб, которые ради своих целей или власти переспали бы не только с Румпельштильцхеном, но и с настоящим живым крокодилом. И в этом плане, действительно, безграничное могущество Румпеля могло неудержимо притягивать безграничное честолюбие и беспредельно извратные комплексы. Поэтому Румпель и реагирует так спокойно на Зелену, проявляя интерес только к ее магическому потенциалу - он видит, что ее чувства только о ней самой, а не о нем. Зелена изначально без ума от факта, что ее должен/будет/тренирует самый могущественный волшебник во всех мирах, а значит, она тоже лучшая. А в остальном Румпель - манекен, на который она навешивает свои мечты и ожидания, но даже не пытается понять, что за зверь такой Румпельштильцхен. (И это, в принципе, могло добавить ему лишней боли при знаменитой истерике про нелюбимое чудовище. Он посчитал, что Белль тоже любила в нем только возможность реализовать свои честолюбивые фантазии, просто на этот раз - с геройским вкусом).
Да, в общем-то, и у Румпеля нет изначально никакого интереса к Зелене как к женщине и к человеку, он взволнован исключительно ее магическим потенциалом - каковой интерес быстро сменяется раздражением, как только выясняется, что из этой ядреной ведьмочки, несмотря на все таланты, орудие для его проклятия - как из... "феррари" машина для бездорожья. Ну и обходится с нею закономерно жестоко - еще на примере молодой душечки-Регины было заметно, что Румпель как-то не проникался сочетанием иллюзий и безнравственности, когда девицы у него с руки ели и в глаза глядели, в то время как он толкал их под откос. Поэтому, пожалуй, он и впрямь может считать, что таки да, оказывает определенный эффект на определенную категорию женщин, но вот считает ли, что их "любовь" - это именно любовь, а не дикая смесь мазохизма, слабости и мании величия, замешанной на комплексе неполноценности, так что им обязательно "полюбить - так королеву, воровать - так миллион", - другой вопрос.

Итак, надо думать, за эти двести лет должно было найтись немало девушек, женщин и баб, которые ради своих целей или власти переспали бы не только с Румпельштильцхеном, но и с настоящим живым крокодилом. И в этом плане, действительно, безграничное могущество Румпеля могло неудержимо притягивать безграничное честолюбие и беспредельно извратные комплексы. Поэтому Румпель и реагирует так спокойно на Зелену, проявляя интерес только к ее магическому потенциалу - он видит, что ее чувства только о ней самой, а не о нем. Зелена изначально без ума от факта, что ее должен/будет/тренирует самый могущественный волшебник во всех мирах, а значит, она тоже лучшая. А в остальном Румпель - манекен, на который она навешивает свои мечты и ожидания, но даже не пытается понять, что за зверь такой Румпельштильцхен. (И это, в принципе, могло добавить ему лишней боли при знаменитой истерике про нелюбимое чудовище. Он посчитал, что Белль тоже любила в нем только возможность реализовать свои честолюбивые фантазии, просто на этот раз - с геройским вкусом).
Да, в общем-то, и у Румпеля нет изначально никакого интереса к Зелене как к женщине и к человеку, он взволнован исключительно ее магическим потенциалом - каковой интерес быстро сменяется раздражением, как только выясняется, что из этой ядреной ведьмочки, несмотря на все таланты, орудие для его проклятия - как из... "феррари" машина для бездорожья. Ну и обходится с нею закономерно жестоко - еще на примере молодой душечки-Регины было заметно, что Румпель как-то не проникался сочетанием иллюзий и безнравственности, когда девицы у него с руки ели и в глаза глядели, в то время как он толкал их под откос. Поэтому, пожалуй, он и впрямь может считать, что таки да, оказывает определенный эффект на определенную категорию женщин, но вот считает ли, что их "любовь" - это именно любовь, а не дикая смесь мазохизма, слабости и мании величия, замешанной на комплексе неполноценности, так что им обязательно "полюбить - так королеву, воровать - так миллион", - другой вопрос.
Sagonna, я уже высказывалась, что считаю, что Румпель очень хорошо в видах любви, а также "любви" умеет разбираться, и знает, что девки любят не его, а ту власть и возможности, которые он собой олицетворяет. Осталось пристрочить к этому вашу идею насчёт того, что он и Белль (поначалу!) отнёс к категории честолюбивых гражданок, только с менее обычной областью реализации - и готово лоскутное одеяло богатой личной жизни Румпеля в сочетании с робкой, можно сказать, первой, любовью. Не от фантазии, конечно, а от бедности, но что имеем.
Я могу только стебные фики писать, лол.Но с какой тоской я теперь вспоминаю времена, когда бесчисленное количество раз пересматривала СД, и мне не надоедало, а сейчас прямо даже неловко, раз из каждого шкафа в Темном замке выпадает по
скелетудевице.Хэв но айдиа, джаст кент хэндл ит!
Теперь главное - чтобы они за этот обоснуй не взялись. A то мы много неожиданного узнаем.
Но с какой тоской я теперь вспоминаю времена, когда бесчисленное количество раз пересматривала СД, и мне не надоедало
Кстати, нужно проверить, как в связи с "открывшимися обстоятельствами" пойдет. Мне кажется, нужно просто выкидывать из головы всю новейшую требуху (как дурацкий фик, который прочитала и жалеешь об этом) и наслаждаться, не позволяя проскакивающим ухмылкам и горестным вздохам портить удовольствие.
На окна я точно рукой махнула, как и на устройство Тёмного Замка вообще - лучше уж не задумываться, поскольку и окна совершенно точно в какой-то совершенно неподходящий момент были расшторены, а уж как вспомню, как после разора "Робин там порядок навёл", так опять сквозь фейспалм ничего не видно.
Вот-вот, спасибо, что напомнила.
Тогда в общем-то можно к этому прибавить и то, почему он так хозяйски обнимал Белль за талию, уводя ее из залы, ухмылялся и ехидничал - думал, все идет, как положено. А когда она со штор ему на руки упала, чей-та понял, что сценарий влево пошел.
Awww!
Счас мы коллективным разумом, как обычно, всю работу за сценаристов сделаем.
мне он там кажется здоровым деревенским мужиком
Крепким таким, в теле.
Мне очень понравилась Сагоннина ремарка про перегарный дух - это важная составляющая образа мужика, которому бабу хочется, вот он ей плетёт и про кину, и про тяжёлое деццтво.
Ну, видала я предположение, что Румпель, со свойственным ему умением чувствовать людские слабости, нащупал больное место Зелены - ее отверженность отцом, и безоговорочно завоевал ее доверие: типа, мы одной крови, ты и я. А у Зелены ведь серьезнейшие проблемы самоидентификации, она, такое чувство, себя саму и вовсе не видит самостоятельной личностью, поэтому и пытается стать Региной. Так что кто знает, не увидела ли Зелена себя в Румпеле и поэтому попыталась раствориться в нем (и в мясных пирогах)?
Кстати о птичках - в 2.5, при Регине, штор не было. Тоже полезла раздвигать, оборвала и упала Румпи на руки? )))
Ха! А ведь девицы вокруг Румпеля и впрямь крутились все как на подбор хозяйственные: кто-то готовит, кто-то убираться рвется все время...
У меня вот не получилось.
sherlomag2011, Мне очень понравилась Сагоннина ремарка про перегарный дух - это важная составляющая образа мужика, которому бабу хочется, вот он ей плетёт и про кину, и про тяжёлое деццтво.
И, главное, я вполне уверена, что Румпель ради достижения своих целей готов и плести, и вязать, и крестиком вышивать, но все же детство и сын, ИМХО, мне раньше казались табуированными темами, которые Румпель не стал бы упоминать походя, ради достижения своих целей: потому что ему в самом деле больно вспоминать и говорить об этом. А так вот походя вспомнить нищасное дество, самое мучительное переживание жизни, чтобы Зелена растаяла... как ей по сказке Баума и положено.
Вообще, я не уверена, что фраза про жену в том контексте романтично звучала бы. Румпель млеет в присутствии своей истинной любви - а в голову внезапно лезет Мила (или проводится ревизия брошенных на него ранее женских взглядов)?
А то вон как Темный и Золушке игриво улыбался, и Регине лицо гладил, и Снежку сразу полез трогать, всех баб лапал немедленно.
Но тогда-то он их лапал без всякого эротического подтекста. Что на Золушку неприличным взглядом смотреть, что Чарминга игриво по попке мечом стукать - все едино. Мне то и печально, что раньше его заигрывания никак не противоречили тому, что приставания Румпеля самими же облапанными не воспринимались в интимном ключе: их трогал не мужчина, не человек, а чудовище, типа летучей обезьяны или чертенка какого, и они от души подозревали какие угодно цели, кроме этих самых. И это опять-таки было очень в тему, что в Румпеле никто не мог и не пытался увидеть человека с человеческими желаниями и чувствами.